— А штаны-то я могу надеть? — загадочно глядя в потолок, — цветочный орнамент: всякие разные, не очень-то искусно выложенные из полудрагоценных камней тычинки и пестики — задал вопрос Его Величество, очень злой и очень бледный.
— Еще минуточку, Ваше Величество, — подол голос Вакхрис аэп Ллывид, должно быть, невероятно обрадованный редкой возможностью доступа к августейшему телу. — Повязка не слишком тугая?
— Я смотрю, твои шуточки, Вакхрис, с каждым днем все остроумнее, — оскалился Эмгыр, в общем-то, не до конца уверенный, кто он, где он, и, собственно, кто перед ним: подлинный Вакхрис аэп Ллывид, придворный лекарь, или, вот допустим, некая не очень красивая, не очень молодая, чем-то удивительно похожая на сушеную треску Волшебная Фея Ланцетов.
— Я даже не знаю, моя ли это нога, Вакхрис. Под твоими чудо-зельями все ноги мира выглядят абсолютно одинаково.
Сейчас бы добавить «и все — левыми» — увы, после чудеснейшего спасения из новиградской канализационной системы, Его Императорское Величество Эмгыр вар Эмрейс пребывал отнюдь не в том настроении, чтобы вот так, банально и плоско, оскорблять людей, пусть даже представителей максимально ненавистной ему профессии.
Вакхрис аэп Ллывид, придворный медик, как бы печально не было признавать это, по-прежнему оставался чародеем. Причем довольно хорошим чародеем. Но, что, безусловно, важнее — вполне терпимым человеком. Потому что магией пользовался исключительно редко.
— Ну-с, рана чистая, — поднимаясь на ноги, заметил чародей и лекарь, позволяя Эмгыру наконец-то обратить взгляд на целый комплект совершенно одинаковых черных штанишек.
— Однако не могу не отметить, насколько вам фантастически повезло, Ваше Величество. Болт вошел глубоко и лишь чудом не задел бедренную артерию.
— Я вообще фантастически везучий человек, — сквозь стиснутые зубы прошипел Эмгыр, с крайним неудовольствием отмечая, что действительно не понимает, где правая нога, где — левая.
— Вам помочь?
— Нет.
— Ваше Величество…
— Убирайся, Вакхрис. Исчезни. Завтра у меня тяжелый день. Я хочу встретить его… ну, предположим, бодрым и трезвым. То есть да, Вакхрис, без твоих чудо-зелий. А теперь — свободен.
Ллывид поклонился. Потом исчез. Не в буквальном смысле, конечно, — просто-напросто очень быстро захлопнул за собой дверь.
В спальне сделалось тихо. Эмгыр зажмурился.
«Скажи кому, что я чуть не подох в канализации…».
В общем и целом, очень скоро к Ваттье вернется бессонница. И несварение.