Обыкновение в темное время суток выходить на охоту за чужими сокровищами давно научило порядочного путешественника Феликса Фогга спать мало. Многочисленные проведенные под открытым небом ночи научили спать чутко. Как говорят, к хорошему привыкаешь быстро. Только вот хорошего в Кислоборе с каждым днем становилось все меньше, что было и без народных поговорок ясно. Чем дальше, тем больше хотелось свалить отсюда, да подальше, а спалось паршиво, даже под крышей, в отсутствие охоты и после насыщенных разгребанием последствий недавней битвы дней.
Но, как водится, в момент, когда судьба надумала подкинуть творческому дуэту новое испытание, он именно обыкновеннейше, до обидного крепко спал. Писк разносчицы за дверью не был достаточной причиной соскребать собственную драгоценную персону с нагретого места, но вот другой голос насторожил, тут же преобразив ленивого говнюка в шустрого. Быстрыми отточенными движениями засунув ноги в холодные сапоги и выудив из-под матраса кинжал, Фил одернул рукава рубахи и нарочито медленно заскрипел к двери по хлипкому полу, по дороге чувствительно ткнув коленом вомпера, самозабвенно дрыхнущего на своей койке. Что-то подсказывало, что престарелый дипломат может еще как пригодиться.
Несмотря на то, что шума ночные посетители подняли достаточно, трактирщик, как видно, был должным образом глух и слеп, даже не делая вид, что борется с нарушителями. И это, признаться, не удивляло, учитывая, в какой занюханной деревне было дело и кто именно надумал среди ночи осчастливить визитом творческий дуэт упырей.
- Капитан Райла,- не то поприветствовал, не то озадачился Фил, все же приоткрыв дверь ровно наполовину, сонно щурясь на суровую женщину и всем своим видом иллюстрируя малую восприимчивость к осчастливливанию и, соответственно, неудачность выбранного времени. Правая рука большей частью оставалась вне поля зрения ночных посетителей, скрываясь за дверным полотном, предположительно все еще держась за внутреннюю ручку и надеясь вскорости задвинуть засов снова. На деле в ней был зажат кинжал, а сам сонный и порядочный путешественник был готов моментально среагировать на любое движение капитанши или подозрительного типа, пришедшего с ней.

Отредактировано Феликс Фогг (2017-03-15 09:28:39)

Тон седой капитанши, как и практически всегда, был невыносимо снисходителен. Фил хмурился, ни капли не доверяя ни капитанской ухмылке, ни пофигизму чародея, которого она с собой притащила. Невнятные жалобы неохотно просыпающегося вомпера на предательскую сущность напарника по грядущему добровольно-принудительному осчастливливанию он решительно игнорировал, но слышал прекрасно.
Браслеты. Ну конечно, снова чертовы браслеты. Как видно, шаттенвальдовский подарок был нежелательным исключительно для творческого дуэта упырей, а вот многие другие, самые разношерстные личности, от остроухих придурков до суровых капитанов, были готовы буквально оторвать их с руками. Увы, не шаттенвальдовскими. Похоже, за них уже незримо велась борьба. Между личностями, совершенно не сомневающимися, что забрать их у нынешних носителей не составит труда.
- Не могу более заставлять стоять в дверях почтенную даму,- безукоризненно вежливо ответил изумительной памяти мальчик, ни взглядом, ни жестом не проявляя сарказма. Толкнув дверь, тем самым открывая ее на всю ширь, Фил отступил в комнату, опуская руку с кинжалом, но ничуть не скрывая его в ней наличие. Расстояние между собой и посетителями он держал порядочное. Сигануть в окно всегда успеется, и, хотелось верить, там не ждет на такой случай капитанский или фанатичный отряд.- Не могу не выслушать, какое дело у вас и у милсдаря чародея к нашим сентиментальным браслетам. Ведь я совершенно уверен, что вы умнее предводителя тех эльфов-смертников и все же приняли к сведению озвученную опасность этих штук и, соответственно, любой заинтересованности в них.
Возможно, покусители на чужие подарки действительно знают о браслетах больше, чем то, что их смело можно классифицировать как Таинственную Хреноту. На Жаворонка, к примеру, ни фанатики, ни капитан Райла не засматривались. Впрочем, это мог быть и расчет на то, что после избавления творческого дуэта от браслетов возражений не возникнет по причине его разобранного состояния. Ситуация выглядела невеселой.

Отредактировано Феликс Фогг (2017-03-16 09:24:59)

Фил недобро глянул на действительно редкостно болтливого вомпера, чье стремление отвечать на задаваемые не ему, а неким враждебным элементам вопросы было, по всем признакам, неискоренимо. И что обидно, враждебные элементы вампирьими подсказками охотно пользовались.
Оказанную мэтром Ландо услугу порядочный говнюк тоже не оценил, только еще более грозно сощурившись. Не то чтобы он надеялся, что не то слишком поздние, не то слишком ранние гости свалят восвояси в ближайшее время, позволяя вернуться к бессовестно прерванному процессу заслуженного восстановления сил, но ударивший в глаза свет лишил сонливости окончательно. Или возможности изображать ее. Раздражения, впрочем, пока ничто не умаляло. Достойной причины, чтобы среди ночи выдергивать его из постели, он до сих пор не услышал.
При упоминании пепельноволосого «дитя войны» Фил только окинул седую капитаншу озадаченным взглядом, очевидно, ранее не подозревая в даме, чьи года были несомненно достойны уважения, склонности к молоденьким лекарским ученицам. К прочим аспектам озвученной угрозы он интереса не проявлял, всем своим видом иллюстрируя философию жителя крайней хаты.
- Прошу прощения, капитан,- вновь обратился он к суровой женщине.- Отчего мы должны опасаться деликатно и на расстоянии проявляемого к нам интереса милсдаря Креса, но не опасаться аналогичного интереса, весьма решительно проявляемого вами прямо здесь и сейчас, коли вы упомянули, что насилия не планируете?- улыбка порядочного человека выражала вежливое сомнение. И верно, он не мог взять в толк, чем же, если не принуждением, можно назвать аккуратно обозначаемую угрозу, нависшую над головой ни в чем не повинной лекарской ученицы.- Помнится, раньше вы с милсдарем Кресом выступали единым союзом. Кроме того, о нас милсдарь Крес спрашивал у нас самих тоже, и, признаться, успел узнать все, что достойно его внимания. А поскольку кучей возможностей продолжить эту не шибко увлекательную беседу милсдарь Крес не воспользовался, я даже предположил, что он и сам разделяет это мнение. Но что самое печальное, я все еще не понимаю, с каким конкретным намерением… то есть предложением вы пришли к нашему неожиданно и едва ли заслуженно знаменитому дуэту в сей мутный час. Последствия отказа обсудили, а вот на что, собственно, мы можем этот отказ высказать или не высказать… Возможно, мутность часа и виной моему тугоумию,- он развел руками, псевдовиновато скалясь.

Отредактировано Феликс Фогг (2017-03-20 18:38:38)

- Эй!
Мальчишка обернулся, как раз успев инстинктивно поймать брошенную ему в руки деревянную фигурку. Глаза округлились.
- Мне?
- Тебе.
Сирота, не питающий, так уж вышло, симпатии ни к фанатикам, ни к Белой Райле с ее отрядом. И те, и другие пугали. В противовес личности, могущей накормить, подарить приятную мелочь, она же лучшая в жизни игрушка, и выслушать, ничуть не проявляя раздражения или вечной взрослой спешки по своим делам. Совсем немногие, прямо сказать, слушали таких, как этот мальчишка. И что еще страннее, взамен эта личность не просила совершенно ничего.

Фил, прислонившись спиной к стене и ничуть не теряя приветливого вида, не делал ни единой попытки прервать капитаншу и вомпера, увлеченных просветительской беседой, обращенной будто бы не друг к другу, а к аудитории. Несомненно, о шпионской науке он не имел ни малейшего понятия. По причине юного возраста и редкого тугоумия, конечно же. Капитанша и вомпер с возрастающим удовольствием соревновались в остротах и бессмысленных поучениях. А он был вынужден это слушать. Терпения дожидаться, пока они достигнут удовлетворения, оставалось все меньше.
Лекции Региса как напарника по творческому дуэту порядочный говнюк вполне себе терпел, а порой и находил любопытными. Но не в этот мутный час и не с дополнениями откровенно несимпатичной ему суровой женщины.
- Мой вопрос был о другом,- в свою очередь изрек очевидное Фил, позволив себе таки выразить лицом некоторую скуку.- Ну да ладно, слышал, что с определенного возраста тяга нравоучать молодых пополняет список самых базовых потребностей, а темы нравоучений выбираются никак не слушателем. Как видите, мирюсь с этим в знак добрых намерений и не концентрируюсь на обиде.
Что-то подсказывало – не оценят. Самолюбию, конечно, не льстит, что его считают таким идиотом, чтобы не знать эти их «шпионские тайны», но жизненный опыт подсказывал, что в глазах вражеских элементов зачастую быть идиотом и милым мальчиком куда выгоднее, чем равным и разумным противником. Отчего-то многие так о нем думали.
- Но неужели и я могу наконец блеснуть знаниями!- порадовался юный слушатель шпионской науки, хватаясь за редкий шанс.- Разочарую не то милсдаря Креса, не то вас: большинство жителей этих - и не только этих - земель начинают утрачивать чувство безопасности примерно с тех же пор, как научаются какать не где настигнет, а все ж в отведенных местах. А дожив до гордого звания мальчика или девочки, успевают растратить его бесследно… или с доживанием возникают проблемы. Я, к примеру, не исключение. Стало быть, правило это имеет смысл разве что с точки зрения литературной красоты. Суть в том, что расколотые союзы могут быть опасны маленьким людям вроде меня, по сути не имеющим к ним отношения,- он снова виновато усмехнулся, мол, не прельщает меня перспектива быть раздавленным, экая незадача.- И особо опасны, если маленькие люди как-то связаны с объектом все еще общих интересов прежних союзников. Возможно, мне и впрямь не нужно знать ответ, который хотелось услышать на самом деле, когда вас настигло острое желание удовлетворить наставническую потребность. Но вот доказательство, что этот случай не из упомянутых, очень бы порадовало.
«Не припомню, чтобы приглашал вас в свою постель, мэтр»,- краем глаза отмечая еще один повод для раздражения, все же не сказал он в продолжение темы нестандартных пристрастий. Потому как целью было бы исключительно посмотреть на их лица, а такого пустословия здесь и так хватало. Да и мэтр вызывал уважение уже тем, что говорил немного и конкретно - редкость в собравшейся компании.
- Как это возможно? Мы, конечно, дуэт, но не единое существо. Скорее даже существа очень разные. Что из нас… или из вас в итоге выйдет? Маг-упырь с развившимся в преклонном возрасте раздроблением личности? И что останется от прежних раздельных персон после этого объединения сознаний?
Кое-что полезное в литературно ценной беседе двух мудрых седых голов все же было. И настораживающее.
- Куда денутся наши сентиментальные браслеты, конечно, не наше дело. Но вдруг лет через десять наш давно распавшийся творческий дуэт, или, что вероятнее, его огрызок, обвинят в некоем деле государственной важности, о котором мы так удачно не сможем рассказать ни слова правды, но виновны будем несомненно, ибо эти чудные устройства будут носить отпечатки именно наших неповторимых личностей?- Фил продолжал вполне доброжелательно скалиться.- Как удобно иногда заявить: ничего не скажу, и точка. Сдается, и мне время попробовать, тем более что обещались не пытать. Да и в соответствии с моим юным возрастом, опять же… Не хочу и не буду! Что теперь?- он наконец перестал улыбаться. В голосе прослеживалась усталость. Бдительность он, впрочем, ослаблять и не думал.- Перейдем прямиком к стадии выяснения, кто и куда побежит? Наша лекарка, мнится мне, на зрение не жалуется. Не настолько, чтобы вдруг перепутать вас, капитан, со своим учителем. Или все же попытаемся поговорить по существу и найти компромисс, а не только… распускать друг перед другом хвосты? Не спорю, это весело, но с практической точки зрения бессмысленно чуть менее чем совсем.
Безусловно, распускатели хвостов к таким речам прислушиваются редко. Откровенно говоря, Фил и сам был горазд. Но не в этот же, черт возьми, мутный час, усыпляющий любое чувство юмора.

Отредактировано Феликс Фогг (2017-05-17 00:14:04)

Фил медленно вдохнул. Выдохнул. Надо признать, к такому его жизнь не готовила. Не к угрозам, не к присутствию рядом нечеловеческих существ и даже не к внезапным кровавым разборкам прямо на его кровати, а к ситуации, которую он не может послать ко всем чертям при самом большом на то желании. Исчезнуть, забыть и снова жить жизнью безответственного говнюка – сумбурной, но по-своему правильной. Когда ты ставишь все на кон, тебе в башку летит чей-то топор или ты скрываешься от погони враждебной банды на темных улицах – это риск. Простой и понятный риск, то, ради чего стоит жить. Когда вдруг оказывается, что кому-то крайне интересно, что ты ешь на завтрак, да насколько исправно пропускаешь сожранное через кишечник, или твой же напарник после твоей попытки направить разговор в сколько-нибудь конкретное русло действует так, чтобы разговоры прекратились вовсе – это дерьмо. Просто дерьмо, из которого крайне проблематично выбраться.
Вомпер посылал его за легендарной ведьмачкой, ясно обозначая, что на все прочее плевать бы хотел со своей вампирьей колокольни. И вещать об очевидном с философской приправкой при этом не забывал, чем по-прежнему охотно пользовались капитанша и ее магик, видимо, окончательно решившие хранить молчание. «Это я тоже прекрасно понял. Вот так да! Чего я не понимаю, так это как мне еще более конкретно сформулировать темы, на которые действительно хотелось бы получить пояснения. Причем услышать их желательно все же от тех, кому были адресованы вопросы,- Фил тоже выдержал паузу, созерцая устроенное на его койке непотребство.- Ну да толку обманываться».
- Бегу, Регис,- теперь взгляд был пристальным и льдисто-колючим, без капли дружелюбия к кому бы то ни было из присутствующих.
«Приведу. Первую попавшуюся девочку, желательно жгуче-черноволосую низушку. А что? Речь ведь о девочке шла! Было бы прекрасным проявлением взаимности»,- он понимал, что не может этого сделать. Как не может и исчезнуть, более не вспоминая обо всем этом дерьме. Чертовы браслеты исключали все варианты, кроме того, где он тупо идет и исполняет вампирью волю.
- Будь любезен, не запачкай мою кровать,- добавил он все так же холодно, прежде чем стащить накидку со спинки оккупированного капитаншей стула и выйти за дверь.
Под ногами хрустел снег. Плащ и рубаха почти не мешали морозу добираться до кожи. «Какие там компромиссы и практические обсуждения судеб уже присутствующих. Какая тебе команда и работа в едином направлении. Какие тебе ответы. На много заришься для пусть Первого Северного Говнюка по званию, но вампирьего подмастерья на побегушках по сути. Как, ты разве не знал?»- Фил, вопреки заверению, не бежал, а шел, целенаправленно, но без спешки, крепко сцепив руки на груди в попытке сохранить хоть сколько-нибудь тепла и до боли сжимая зубы. Он был действительно зол.
Легендарная ведьмачка остановилась в доме молодой – или не очень? - низушьей семьи вместе с нормальным хреном Ламбертом. То, что она расположилась не за стеной в той же таверне, сейчас было даже отчасти хорошо. Уже полностью взяв себя в руки за время прогулки по ночной холодрыге, порядочный говнюк задумался над тем, как именно выцепить на разборки пепельноволосое дитя войны, не перебудив остальных обитателей дома. Впрочем, если озабоченный чужими кишечниками милсдарь фанатик действительно рьяно бдит за незаслуженно знаменитым творческим дуэтом, он и без шума узнает обо всем происходящем.
В итоге Фил, обойдя дом, решил постучать в окно, расположенное, как он помнил, как раз у гостевой койки, занимаемой Цириллой Фионой. Интересно, плюс или минус сейчас то, что о визите человека обыкновеннейшего не могут деликатно возвестить ведьмачьи медальоны?
- Недоброй ночи,- узрев за открывающимися ставнями бледный лик легендарной ведьмачки, он привычно улыбнулся, будто и не стоял здесь в подштанниках и сапогах на босу ногу, довольно жалким образом кутаясь в плащ и про себя проклиная если не весь мир, то немалую его часть. Изо рта валил пар.- Не могла бы ты пойти со мной? Одному не по годам шустрому лекарю необходимо твое присутствие.

Отредактировано Феликс Фогг (2017-03-27 21:45:17)

[AVA]https://forumavatars.ru/img/avatars/0017/a7/f2/160-1494680411.jpg[/AVA]Цири не оступилась — даже не замедлила шаг. Словом ничем не выдала реакции, мастерски укротив поднимавшуюся бурю гнева в душе. Только губы плотно сжались, а лицо вытянулось в маску, утратив эмоции, словно заразившись неведомой хворой от злого и мрачного Феликса — так контрастирующего с его привычным обликом, у которого ехидная усмешка не пропадала, казалось, никогда — а если и покидала губы, то всегда оставалась в веселом прищуре глаз. Сейчас Фил не улыбался, и от его неулыбчивых шуток мороз жег кожу особенно яро и продирался до самых костей.
Капитана — тогда еще не Белую Райлу — Цири помнила. Вернее, теперь уже вспомнила и мысленно сравнила ту длинную черную косу воительницы говорившей тоном не терпящим возражений с седой головой грозы всех нелюдей, однако, остановившей резню в Кислоборе. Такая пустыми угрозами раскидываться не станет. Цири не питала особых иллюзий, будто переезд на окраину в целом небольшого села позволит ей скрыться ото всех нежелательных взглядов — лишь бы не привлечь большего интереса. Увы, но все было зря, поскольку и Райла ее тогда запомнила — и узнала, несмотря на шрамы, некоторое количество седых волос и печать прожитых лет и опыта, изменивших повадки Цири до неузнаваемости.  Вот только — как кого она ее помнила и что знала? К чему ее скромная персона могла понадобиться аэдирнской армии?
— Вот как. Видать, у них там совсем уж острая нехватка лекарей на фронте, — при входе в трактир Цири натянула меховой капюшон так, что сама едва видела куда двигаться и ступала след в след за Феликсом. Час был поздний, но уверенности в том, что расквартированные солдаты свято блюдут режим отбоя у нее не было, а рисковать не хотелось. Когда они поднялись на второй этаж, все возможные любопытные глаза остались позади, капюшон был снят, а меч — извлечен из ножен. Мирная фаза переговоров, в которой нормами этикета положено держать клыки и когти при себе, судя по словам спутника, все равно осталась позади.
От внимания Цири не ускользнуло, что главного Феликс так и не упомянул — то, из-за чего капитан угрожала дуэту ее пленением — ведь будь Райла заинтересована именно в ней, к дому низушков заглянул бы отнюдь не ее знакомый. Редкая ситуация в ее жизни. Обычно шантажировали не ею, а ее.
Здесь было о чем задуматься — но не сейчас. Цири вздохнула. Пропустила Феликса вперед и зашла внутрь, проходя вбок, так чтобы видеть всех присутствующих.
— Регис. Капитан. Милсдарь-в-щекотливом-положении, — она поприветствовала всех, щурясь от неожиданно яркого света, и оценила открывшуюся ей мизансцену. Упомянутый милсдарь был весьма бледен, хотя держался достойно. Судя по богатой одежде и принадлежностям — мог быть чародеем. Цири не припоминала его лица и очень надеялась, что его не было среди присутствующих на том злосчастном последнем Совете Капитула на Таннеде. Райла верхом на стуле в центре комнаты была высеченной статуей Хозяйки Положения, удерживающей эту роль с достойной бывалого игрока в покер выдержкой. Регис выглядел.. внушительно. Как в самую первую встречу. Исключительно любезным джентльменом с кроваво-багровым взглядом, доедающим неудачливого стражника из замка Стигга.

Отредактировано Цири (2017-05-23 01:35:06)

[AVA]https://forumavatars.ru/img/avatars/0017/a7/f2/160-1494680411.jpg[/AVA]На мага она взглянула лишь мельком. Закрывать свои мысли и сны — едва ли не первое, чему ее обучала Йеннифэр, а затем в жесточайшей, но эффективной форме отточил Аваллак'х. А сила ее по характеру наиболее напоминала способности Истока и в дремлющем состоянии не ощущалась вовсе. Ничего интересного этот чародей не прочует.

— Верно. Меня зовут Цири, — кивнула пепельноволосая лекарша. Не было смысла отрицать очевидное, капитанша слышала как ее называли чародейки. Слышала и запомнила, хотя будь у нее выбор — предпочла бы скрыться за другим именем. — Я тоже вас помню. Вы тогда выполняли задание госпожи Маргариты Ло-Антиль. Много воды утекло с тех пор.
Слишком много. Цири помнила образы из прошлого, но не позволяла им себя касаться, не давая ностальгии не то, что захлестнуть — но даже приблизиться. Она уже давно не оборачивалась назад, чтобы не тратить силы на бесполезные сожаления и тоску по несбывшемуся, способную схватить за горло и вывернуть всю душу наизнанку.
Белая — теперь уже — Белая Райла сидела перед ней на стуле и щурилась, глядя на нее — в нее — оставшимся живым глазом — незванный призрак из похороненного времени. И — хоть убей — не вызывала должной обстановке неприязни. Цири видела перед собой человека — женщину — прошедшую через ад, перемолотую — но не сломленную жизнью, заплатившую за этот путь рукой, глазом, чернотой волос — и можно только гадать о количестве и глубине иных незримых шрамов. Изнутри поднималась злость, разливаясь желчью и ядом по венам, но злилась она не на слишком рано поседевшую женщину — но за нее. За других, преждевременно постаревших, выжатых и прочервствевших насквозь, пройдя через мясорубку войны. За себя. Девушка стиснула зубы, пальцы крепко сжали рукоять меча — единственное, чему ее обучили достаточно хорошо — чем она могла защищаться от этого мира.
Врать Цири не любила и не особо умела. Но, к счастью, эльфские Знающие и не опускались до прямой лжи, считая ее нижайшей категорией словесного искусства — а она — пусть и недолго — училась у лучшего из них. Да и к чему врать, когда можно сказать правду? Тем более, что капитан аэдирнской армии сама рассказала основу ее истории — ей оставалось лишь согласиться с проницательностью опытной воительницы.
— Сбежала. Не вышло из меня чародейки, ошиблись их знаменитейшества, — ее губы задвигались в странном гримасничанье, пытаясь сложиться в ухмылку — но ничего из этого не получилось. — А возвращаться уже было некуда. Отец погиб от рук бушующей черни, мать — сложилась рядом, — слова выдавливались сквозь зубы. — Никого у меня не осталось. Так и мытарилась по всему свету, чудом не сгинув, пока милсдарь Регис...
Цири оторвала взгляд от суженного зрачка капитана Райлы и посмотрела на вышеупомянутого. Выглядел он совсем ни к черту, будто не до конца осознавая происходящее вокруг и это встревожило ведьмачку не на шутку. Она бросила быстрый вопросительный взгляд на Феликса — но тот едва заметно качнул головой в отрицательном жесте. Геральт, рассказывая о друзьях, упоминал о своеобразном эффекте человеческой крови производимом на высших вампиров, однако ей даже в голову не приходило...
...милсдарь Регис, — она с трудом перевела взгляд обратно на капитаншу и подхватила сбившееся повествование, — был добрым другом моего отца. Пришел на помощь в очень сложный момент, спас мне жизнь и взял под свою опеку. Без него я бы пропала. Я перед ним в неоплатном долгу.
Пепельноволосая лекарша с большими зелеными глазами, придававшими ее лицу неуместно детское, невинное выражение казалось закончила говорить и не мигая смотрела на седовласую женщину, которая по слухам не знала жалости. Вот только жалость Цири и не искала.
— Вот поэтому я так сильно хочу знать — зачем вы угрожаете моему учителю и его — и моему — другу Феликсу? — в голосе был лед, точно такой же лед, как и во взгляде. Она не испытывала неприязни к Белой Райле, даже напротив. Но, чтобы убивать — и она уже слишком давно и хорошо это знала — ненависть вовсе не необходима. Достаточно и крох любви, дружбы и привязанности — и желания во чтобы то ни стало их защитить.

До того, как пепельноволосая лекарша начала говорить их глаза встретились. На мгновение — не больше. Но Ландо почувствовал всей кожей, как завывает дикая вьюга, как рвут и режут замерзшую плоть ледяные иглы, услышал тяжелые и страшные, неотвратимые лязгающие шаги позади себя. Не надо. Отступись. Есть двери, которые не нужно открывать.

Отредактировано Цири (2017-05-23 01:35:16)