Что уж, никак, кроме «прескверно» в канализации быть не могло по определению и в принципе. Всяк входящий в царство смрада, болота и толп утопцев, не должен бы себя тешить надеждой хотя бы на намек о светлом, ибо слишком наивно. Тем не менее, Ренвейн сейчас не отказался бы от порции чуда, что, в принципе, имело место быть, поскольку ничего кроме вони и отвратительной жижи под ногами перемещаться тоннелями преимущественно болеющей братии не мешало. А вот это уже точно было немного странно. Эльфеныш, правда, не был таким уж специалистом в здешней фауне, но подозревал, что парочка реликтов из здешней экосистемы должны бы были позариться на столь легкую и массовую добычу. Но куда девались все упыри, которым положено населять подобные места оставалось загадкой почти до самого победного конца. Того самого конца, где держаться наместника действительно было необходимо.
Впрочем, калека допускал мысль и о том, что высокого чина сановник просто хорошо знал кудой им нужно идти и где можно разминуться с недоброжелателями. Что тоже было как-то не очень естественно. В голову лезли уже всякие мысли, ба даже язык чесался взять да спросить, но обстановка не располагала. Да и вообще, к чему может располагать канализация? По чести, Ренвейн искренне считал идею с побегом через тоннели, мягко говоря, неудачной. Парень, конечно же, был не особо опытен в таких делах, но даже он видел, что крупной группе маломобильных людей и нелюдей передвигаться по этой жиже было сложно. И да, они лишь чудом не стали обедом кому-то зубастому и когтистому.
Правда, мысли имеют свойство материализовываться, так что вскоре удача отвернулась от пыхтящей толпы. Сквозь собственную одышку эльф расслышал человеческие голоса, звуки возьни и, кажется, даже какой-то потасовки. Ну и конечно же, куда еще могла направиться толпа медиков, их пациентов и нескольких им сопереживающих личностей? Совершенно верно – на звуки боя. Даже сомнений не возникало! Ведь там, пить дать, самое безопасное и злачное местечко, а главное – компания. Да уж, дхойне слишком стадные существа, в огонь броситься, если там будет загорать еще пара-тройка сородичей. Эгоистичный и битый судьбой и опытом, все равно что дубиной по голове, Ренвейн всего этого энтузиазма, естественно, не разделял, но таки поковылял вслед за всеми, даже не представляя, как же ему повезло замыкать ряды, ибо шли они в самый эпицентр вовсе не нужных им чужих разборок.
Этот мир не ждет гостей (Новиград, январь, 1269)
Сообщений 41 страница 42 из 42
Поделиться412017-06-26 23:44:51
- Активный участник
- Последний визит:
2020-07-08 00:07:20 - Имя: Ренвейн Шингеорн
- Возраст: 17
- Раса: Эльф
- Занятость: Сирый калека
- Анкета:
Анкета - Сообщений: 308
- Уважение: +85
Поделиться422017-07-29 19:53:30
- Nosce te ipsum
- Последний визит:
2017-10-26 08:52:40 - Имя: Ляшарель
- Возраст: 200 (55)
- Раса: допплер
- Занятость: наместник по делам безопасности Новиграда
- Анкета:
Анкета - Сообщений: 18
- Уважение: +16
«Плохая идея. Очень-очень плохая идея, — размышлял Ляшарель. — Вуф-вуф… О, курва!».
Да, он действительно хотел всех спасти. Не потому что был добрым допплером, не потому, что не имел ничего против звания спасителя, вероятно, лучшего города на земле, но потому, что в самом деле любил и умел выполнять свою работу. Ляшарель, а вернее доппельгангер, чье настоящее имя никогда не произносилось вслух и, в общем-то, для людского уха звучало примерно так же, как звучит вопль крайне огорченного переизбытком хрена в холодце кишечника, был патриотом. Настоящим патриотом. Причем патриотом не страны или хотя бы города, но кое-чего гораздо, гораздо большего. Ляшарель, человек и допплер, был патриотом Здравого Смысла.
И отлично понимал: если он не успеет добраться до штаб-квартиры городской стражи прежде, чем улицы превратятся в мясной паштет, будет плохо. Без исключения для всех.
Впервые в жизни Ляшарель, немолодой, к слову, допплер, мог наблюдать воочию, как война из чего-то гадкого, чудовищного и мерзкого превращается в почти осязаемую, от того абсолютно лишенную хоть какого-нибудь эмоционального оттенка Неизбежность.
«А ведь если стражу не пнуть под жопу, она даже не пошевелится, — знал Ляшарель. — Да и с чего бы ей? Вдруг у нас тут вовсе не кровавая бойня, а вполне себе чье-то официально санкционированное волеизъявление? Или — отличный же вариант! — во всем виновата сама мэтресса фон Шаттен, гипотетическая злостная налогонеплательщица».
В любом случае как такового выбора у него не было. Там, в госпитале, он был чересчур приметен, зато здесь, в канализации, мог быть кем угодно. И почти без свидетелей.
Момент, когда он оторвался от рыжей медички и мальчонки-эльфа, как-то ускользнул от внимания Ляшареля.
А вскоре стало и вовсе не до них, потому что взору явилось… как бы так помягче? Нечто.
Крики, вопли, лязг металла о металл — в этом как раз не было ничего ни нового, ни интересного. Другое дело Его Величество Эмгыр вар Эмрейс, Император Нильфгаардской Империи, медленно, страшно, жутко падающий на колени.
«Убийство императора. Убийство императора! Здесь, в Новиграде! Это конец. Курва, это конец! И мне, и Редании, и всему Северу», — мельком подумал Ляшарель, еще не понимая, что уже принял единственно возможное решение.
«Плохая идея. Очень-очень плохая идея», — размышлял Ляшарель, вгрызаясь в чью-то ногу. Нога приятно хрустнула, хоть и пахла отвратно.
Зато облик он выбрал удачно — огромный волкодав, каких иерарх Кирус Энгелькинд Хеммельфарт с некоторых пор взял в привычку разводить и в каких души не чаял.
О том, видел ли кто-нибудь его перевоплощение, Ляшарель предпочитал не думать. Сейчас было откровенно не до этого.
— Зарраза, — в очередной раз выругался император, зажимая нехорошего вида рану на бедре. Кровь так и била. Внушительным, даже очень внушительным фонтаном.
«Если задета артерия, — подумал Ляшарель. — Все, пиши пропало».
Он должен был помочь. Он должен был не дозволить подохнуть этому чертовому нильфгаардцу во что бы то ни стало!
«И в кого я, черт возьми, превращаюсь? — подумал крупный, перепачканный кровью волкодав. — Неужто в человека?».
А затем кто-то его ударил. Ударил сильно, прямо по ребрам. Ляшарель заскулил, не удержав равновесия, завалился на бок. Потом зарычал. И внезапно понял — нападавшие отступают.
Что их перепугало? Утопцы? Кровожадная псина? Неожиданный отпор? Или светловолосая чародейка — широко известная в узких кругах — Кейра Мец с недобрым блеском в искристых глазах?
Этого Ляшарель так и не понял.
Когда шаги затихли в отдалении, на краткий момент повисла тишина. Сдается, он слышал, как падают на вонючий, каменный пол карминово-красные капли.
Кап-кап-кап. И кап-кап-кап.
Эмгыр вар Эмрейс, Император Нильфгаардской Империи, был крупным мужчиной, сильным, одна беда — от смерти это, как правило, не спасало.
Тряся из стороны в сторону тяжелой мордой, волкодав скрылся в темноте ближайшего «рукава». Чтобы через пару минут явить миру наместника по делам безопасности иерарха Новиграда Ляшареля.
— «Саламандры», — с нескрываемым презрением в голосе констатировал Ляшарель, поглядывая на труп одного из нападавших. — Выдает характерная татуировка. Ваше Величество, вам нужна помощь. На наше счастье мы не слишком далеко от одного скромного, но полного квалифицированных сотрудников госпиталя.
«И утопцы исчезли, — между делом подумал Ляшарель. — Странно. Очень странно».
Отредактировано Ляшарель (2017-07-29 19:57:02)
