Ведьмак: Глас рассудка |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Ведьмак: Глас рассудка » Книжные полки » Tearth woed (юго-запад Темерии, 1266)
Время: конец мая, 1266
Место: леса на юго-западе Темерии
Участники: Трисс Меригольд, Вернон Роше
Леса всегда были ценным ресурсом. Леса, освобожденные от «белок» ценятся вдвойне, да только вот, незадача, далеко не всегда самое страшное, что там происходит, зависит от бунтующих эльфов.
Лес шумел наверху сотней листьев. Мрачные сырые заросли, в которых ежеминутно что-то шелестело, трещало и шуршало, не внушали ровным счетом никакого оптимизма. Высоко в кронах трещали птицы, но, почуяв человека, они замолкали и взлетали, тревожа листья и скрипучие ветки. Нетерпеливо, зло стрекотали сороки, трещали белки, оберегая свою весеннюю добычу.
Человек, потревоживший покой лесного зверья, не передвигался быстро – попросту не мог. Тяжело опираясь на корягу, он не шел – ковылял, едва наступая на правую ногу, и ежеминутно, пока хватало сил, ругался сквозь зубы. Шел не наобум – ему повезло наткнуться на ручей, и теперь он следовал за его течением, надеясь, что вода приведет его к человеческому жилью. Человек пробыл в лесу уже два дня, и с каждым часом его надежды на воссоединение с товарищами таяли, а отчаяние - возрастало.
Человек знал, что скорее всего никто не станет его искать в этом лесу. Потому что два дня назад, когда его отряд устроил здесь облаву на скоя’таэлей, их – их всех, и «белок», и солдат, что-то вспугнуло, да так, что едва ли кто-то выбрался из этого леса без дополнительной седины в волосах и без нужды простирать портки.
Лес был полон чертовщины, несмотря на кажущееся весеннее разнотравье и активную жизнь животных. Радовало единственное – волки тоже испугались её и ушли выше, в горы. Благодаря этому факту человек еще был жив.
Почти на каждом дереве в этом лесу были алые, влажные и пульсирующие отметины. Они казались покрытыми карминной бахромой незрячими глазами, кровавыми бельмами, и всякий, кто увидел их впервые, наверняка мог бы наделать в штаны и не утратить при этом уважения окружающих. За два дня человек почти привык к этому незрячему взгляду, к ощущению темного, неприятного волшебства, разлитого вокруг него. Он мог привыкнуть почти ко всему, и единственное, что омрачало его существование – дикая боль в лодыжке, которую он повредил, свалившись в овраг. «Белка», который свалился в овраг вместе с ним, не выжил, но его скудных запасов сушеной еды хватило для того, чтобы протянуть всё это время и не свалиться от слабости. Воды же здесь было в избытке – иногда человеку приходилось ковылять по щиколотку в влажной грязи ручья.
Если бы он оставил где-нибудь оружие, то наверняка бы покрывал в день вдвое большее расстояние. Но остаться без оружия в таком лесу, особенно для этого человека, было действием таким, что проще было сразу накинуть на ближайший сук полотнище головной повязки и просунуть голову в петлю. Потому что человеком этим был Вернон Роше, уже прославившийся своими жестокими облавами на обитателей таких лесов, носящих беличьи хвосты. У пояса Вернона Роше после позавчерашнего дня болталось четыре таких хвоста.
Вернон понял, что придется передохнуть, когда здоровая левая нога подвернулась в третий раз. Тогда он разыскал местечко повыше, привалился спиной к камню и закурил. Ему повезло, трубка при падении не повредилась, кисет был цел, а кресало не потерялось, и это позволяло ему не закоченеть еще по-весеннему прохладными ночами, хоть и собирание хвороста в нынешних обстоятельствах было необычайно трудоемким делом.
Оглядываясь по сторонам, он вдруг различил едва заметную, но определенно протоптанную людьми, не зверями, тропу. Это вселило в сердце невероятную надежду, но сил в теле как-то недоставало как для того, чтобы радостно вприпрыжку побежать по этой тропе, и этому были две причины. Во-первых, он не знал, в какую сторону радостно и вприпрыжку бежать, во-вторых, понятия не имел, куда вела эта тропа и кто её протоптал.
Поэтому Роше пыхтел трубкой и ждал, неизвестно чего.
[SGN]Внешний вид: изрядно потрепанный. Рукава некогда синего в белую полоску, а ныне равномерно грязного мундира разорваны, один наголенник вмят внутрь, а второго так и вовсе нет, и поэтому на его месте разодрано колено, волосы длиной в пять пальцев затянуты повязкой из тряпки неопределенного цвета. Небритость трехдневной степени.
С собой имеет нож, длинный корд, полуторный меч в перекинутых за плечо ножнах, увесистую корягу и разную мелочь вроде табака, кремня и половины горсти сушеных яблок[/SGN]
Отредактировано Вернон Роше (2016-10-18 22:05:25)
Внешний вид: Что-то в этом роде.
Она заприметила дым не сразу – мешали стволы изуродованных, словно пораженных проказой деревьев, – но стоило беловато–серым облачкам броситься в глаза, как Трисс немедленно остановилась. Не катись солнце к закату, еще не погружая лес в сумерки, но уже бросая мрачные тени, она вовсе не заметила бы дыма. К слову, странного дыма: не от костра или пожарища. Что же делать?
Насмерть перепуганные кметы наотрез отказались пойти с ней и обеспечить «любезной госпоже» охрану, в то время как войт взывал к чародейке и просил о помощи. Трисс согласилась. Быть может зря.
Здешние места готовились под вырубку и край леса изобиловал подъездными дорожками, петлявшими среди деревьев и подступавшими к лесопилкам. Около одной из них Трисс пришлось оставить лошадь, ибо тропа сужалась – ехать дальше значило поломать лошади ноги. На крупе спокойной, рыжей животины, привязанной к кольям, что служили опорой ладно сложенным бревнам, остались седельные сумки, слишком тяжелые, чтобы волочить их на себе.
А идти пришлось долго.
Пользуясь узенькой тропой, Трисс шла по лесу почти половину дня, находя лишь изуродованные заразой – возможно, магией, – деревья, не делая остановок для отдыха и торопясь найти причину всеобщих беспокойств, эпицентр, еще до темноты. Даже сейчас, когда она спокойно стояла, прислушиваясь к каждому шороху (где-то журчала река), дыхание ее было частым, а грудь высоко вздымалась, тесня короткую курточку, пошитую точно по фигуре и не оставляющую места для таких глубоких вдохов даже после того, как Трисс ее изрядно расшнуровала.
«Замечу что-то опасное, открою портал и вернусь», – пообещала она себе прежде чем дать войту согласие. А дыхание оставалось таким же частым – если ничего не предпринять ее могли и заметить. И был ли дым чем-то опасным?
Сложив перед собой ладони и потерев их словно смахивая налипшую пыль, Трисс спешно прошептала заклинание и коротко развела руки в стороны. Ее взгляд был устремлен туда, где она заприметила дымок и где сейчас вспыхнули три огненных шара, шипящих и потрескивающих так, словно брошенные в костер сосновые поленья, и окружавших что-то или кого-то, кто творил дым. В конце концов, не должно же быть дыма без огня.
– Не с места! – выкрикнула Трисс, в мыслях думая, что выглядит до невероятного глупо, если там никакого нет.
Она преодолела расстояние до цели быстро, но успела подумать, что Йеннифэр, любившая эффектные выходы, переместилась бы через портал, а предусмотрительная Филиппа обеспечила бы пресловутый «план Б». Трисс же бежала, ломая под ногами тонкие ветки, а запасного плана у нее не было. Глупо, конечно, но когда один из трёх шаров сорвался с места и спалил дотла загораживающий обзор куст, отступать было уже поздно.
— Кто ты… – произнесла она, но отчего-то осеклась. Сердито хмуря брови, Трисс угрожающе смотрела на сидевшего к ней боком мужчину, а на ее раскрытых ладонях полыхали языки пламени.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2iHeg.png[/AVA]
Отредактировано Трисс Меригольд (2016-10-26 00:35:39)
Интуиция командира «Синих полосок» не подвела и в этот раз. Сначала ухо, привыкшее к лесным звукам, без труда различило треск неосторожно сломанной ветки под определенно человеческим ботинком, а потом подключились и глаза – да таким методом, что будь Роше более быстр, он бы не задумываясь нырнул головой в ручей. Жаль только, что тот по глубине едва покрывал пятки, но свернуть шею моментально было довольно милосердным способом умереть – это намного лучше, нежели быть медленно поджаренным заклинанием.
А ведь это определенно была чертова магия. Огненные шары сами собой не возникают из воздуха и птичьего помета, а белочки не кричат угрожающими голосами, требуя оставаться на месте.
Роше и остался. В основном потому, что сам до усрачки этой самой магии боялся – он видел, на что способны чародеи, видел Содден, и сейчас не испытывал ни малейшего желания проверять, на что способна пока еще невидимая ему чародейка.
Да, это определенно была чародейка. Весьма эффектно появившаяся в весьма спонтанно появившейся прорехе среди кустов. Или точнее будет сказать – прожоге? Роше не знал, знал он только то, что волшебный огонь совсем не иллюзия, куст сгорел чертовски быстро, а жар опалил ему ресницы.
Вжиматься в камень и делать вид, что он всего лишь дерево, было уже поздно, поэтому темерец, пытаясь сохранить бравый вид, спокойно выбил трубку о поверхность камня и воззрился на чародейку.
А чародейка та, как оказалась, была вполне ему знакома. Это был добрый знак, потому что в прошлые разы он её видел исключительно при дворе сиятельного Фольтеста. Дьявольски добрый знак.
– Эй, да это же госпожа Меригольд! – Роше присвистнул, и, осторожно опираясь на больную ногу, привстал. – Тише, я не кусаюсь. Капитан темерской армии Вернон Роше к твоим услугам. Гаси свою… светилку. Иначе на эту твою магию припрётся что похуже. Тут в лесу какая-то дьявольщина завелась.
Он аккуратно, стараясь не совершать резких движений – судя по активно вздымающемуся в районе груди тугому камзольчику, чародейка нервничала, а следовательно, в любой момент могла превратить его в жабу или мокрое пятно на камне – запрятал трубку за пазуху, перехватил палку правой рукой. Даже стоять без опоры ему было тяжело.
– Я бы со всем тут сам разобрался, но некстати подвернул ногу. – не скрывая сарказма, пояснил он. Голодные, бесцельные и довольно, прямо скажем, жуткие блуждания по лесу настраивали на желчный лад.
– Прости, что наше знакомство проистекает в таких дрянных условиях, но я бы сейчас не отказался от помощи чародейки. Могу заплатить вот этим. – он указал на беличьи хвосты у пояса. – Ты случайно не видела никого из моего отряда? У них еще такие синие полоски на мундирах. Мы устроили осаду на «белок», но что-то пошло не так.
[SGN]Внешний вид: изрядно потрепанный. Рукава некогда синего в белую полоску, а ныне равномерно грязного мундира разорваны, один наголенник вмят внутрь, а второго так и вовсе нет, и поэтому на его месте разодранное колено, волосы длиной в пять пальцев затянуты повязкой из тряпки неопределенного цвета. Небритость трехдневной степени.
С собой имеет нож, длинный корд, полуторный меч в перекинутых за плечо ножнах, увесистую корягу и разную мелочь вроде табака, кремня и половины горсти сушеных яблок[/SGN]
Отредактировано Вернон Роше (2016-10-19 15:19:50)
Огонь на ладонях погас, шипящие сферы пропали с легким хлопком, выбросив сноп мелких искорок, истаявших в одно мгновение. Трисс знала этого мужчину: видела его в Вызиме и, что куда важнее, видела его в воспоминаниях Фольтеста. Король доверял ему.
— Да, Трисс Меригольд, – подтвердила она. Хмурая складка между бровей моментально разгладилась, чародейка вновь стала похожа на добродушную девочку. Даже поза изменилась: гибкое, натянутое как струна, ее тело расслабилось и в движения вернулась прежняя плавность.
Трисс отошла на шаг назад, чтобы дать возможность капитану – мужчина оказался капитаном темерской армии, – свободно подняться, но его движения были скованными и неловкими, а рядом обнаружилась коряга, которой он пользовался как клюкой. Он говорил, а Трисс молчала, слушая и следя за ним уже не из страха, а из любопытства. То, что болезнь деревьев вызвана магией, она поняла как только вошла в лес. Да и о попытках солдат справиться с напастью ее тоже предупредили.
— Плохо, – коротко констатировала Трисс, когда Роше упомянул ногу. Она могла бы просто отправить его в Вызиму, используя портал, но вернуться обратно, в чащу леса, уже не смогла бы. Там где все объекты пространства похожи друг на друга, сложно было сосредоточиться и стабилизировать портал. Переместиться к лесопилке? От нее только до этого места полдня пути. Так много времени будет потеряно впустую. Придется лечить на месте.
— Присядь, – мягко толкнув капитана в грудь, Трисс позаботилась о том, чтобы он сел и удобно расположил раненую ногу. – Это ничего. Я помогу тебе и так. А этих хвостов не хватит даже чтобы подбить мехом перчатки, – последнее было сказано с улыбкой, беззаботным, шутливым тоном.
Прежде, чем снять сапог, Трисс ощупала ногу от колена до щиколотки, подминая пальцами сначала ткань, а затем потертую кожу, а когда – не без усилий, – армейская обувка была снята и отставлена в сторону, задрала штанину и размотала портянку.
— Я здесь оказалась случайно: местный войт попросил меня взглянуть, что случилось с лесом, – пальцы осторожно коснулись посиневшей стопы. Прикосновения то легкие, щекочущие, то причиняющие боль. – Он говорил, что в лес ушли солдаты, но за все время пути я никого не встретила. Ни живого, ни мертвого. У тебя вывих, – не делая пауз огласила приговор Трисс и вытащила из-за пояса кинжальчик. – Сначала нужно вправить.
Даже если это могло показаться угрозой, занятая своими мыслями чародейка не заметила того. Она поворошила влажную, прошлогоднюю листву и, подобрав с земли потемневшую щепу, принялась не особенно умело, но вполне достойно обтесывать ее, а когда из-под темного слоя выступила светлая древесина, убрала кинжал обратно за пояс.
— Закуси вот это, – прижимая к губам Роше щепу, посоветовала Трисс. – Будет больно.
Теперь оставалось только вправить вывих, что было делом не таким уж и легким. Копошась рядом с капитаном, Трисс пыталась подступиться то так, то эдак. Хмурилась, сердито пыхтела. Было бы легче, если бы Роше кто-то держал, ибо боль порой заставляет людей дергаться помимо их воли. Но помощников нет было.
— Вот. Давай сейчас, – удобно ухватив-таки ногу, так чтобы максимально заблокировать возможные движения, наконец произнесла Трисс. – На счет три. Раз, два… – и, не дожидаясь «три», дернула.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2iHe4.png[/AVA]
Отредактировано Трисс Меригольд (2016-10-26 00:31:35)
Роше не выдержал, усмехнулся. От нервов, потому что очевидно проверку на лояльность он прошел. Сколько раз сам он вот так вот буравил взглядом собеседника, гадая, вправду ли друг тот, как о том рассказывает, или же это хитро и смело маскирующийся враг.
А теперь он, будучи совершенно не во власти влиять на обстоятельства, в свою очередь стал кем-то вроде подозреваемого и потерпевшего. Впрочем, очаровательный, в чем-то даже мягкий и оттого совершенно неуместный в данном окружении вид сменившей гнев на милость чародейки изрядно смягчал привкус беличьего дерьма во рту – и все прочие неприятности, преследующие его в этих лесах.
– Даже не мог понадеяться на такое…
Роше готов был поклясться, что от её касаний ему стало легче. И дело было вовсе не в том, что его не так уж часто по своей воле касалась женщина, и не в том, что женщина эта была отчасти целительницей и несла вместе со своими прикосновениями обещание облегчения боли. Просто большим упущением было бы не насладиться заботой, столь редкой в этом мире. Неожиданной, оттого вдвойне приятной. Сам он стащить с себя сапог не мог, нога быстро распухла, а резать обувку рука не поднялась – где он еще в этом лесу такие добротные сапоги найдет? Не возвращаться же, чтобы стаскивать с мертвых эльфов их размалеванные тряпки.
– Успел достать всего четверых. – шутливо развел руками он. – Знал бы, сколько тебе нужно, убил бы еще парочку.
Проглотив банальную шутку про свежевание и новенькие перчатки из эльфской кожи – подсознательно чувствуя, что от привычного ему юмора этой женщине может стать дурно настолько, что она всё-таки превратит его в жабу, Роше только покачал головой, стирая с лица усмешку и с тревогой выслушивая её рассказ. Ничего нового – и это было неприятно. Выжил ли кто-нибудь из его людей? Что с ними, выбрались ли они из этого проклятого леса? Меч отдал бы за определенность. Пусть даже за возможность похоронить их по-человечески, или хотя бы сжечь – от мысли о том, что трупоеды сейчас могут терзать где-то тела его ребят, а он даже никогда об этом не узнает, становилось тошно.
– Не жалей меня, госпожа. Я не такое терпел, вытерплю и сейчас.
Иногда Роше становился упрямым, как старый козел, иногда это даже шло ему на пользу. Вот и в этот раз, сцепив зубы и вопреки собственной неуемной гордости таки приняв предложенную Меригольд деревяшку, он намеревался сосредоточиться только на своей цели, ради которой мог вытерпеть любые пытки. А волнующе расшнурованный кафтанчик чародейки выполнял роль обезболивающего. Стараясь не мешать её попыткам навести порядок с его телом, – несмотря на кажущуюся сопливой молодость, он знал, что чародейка эта известна и опытна, – он замер, считая появляющиеся перед глазами яркие вспышки. К боли было невозможно привыкнуть, она всегда была неожиданной, и кому как не ему было это хорошо знать.
– Маф пфаю, куыва!
Остатки гордости ушли вместе с ошеломляющей, продирающей все тело болью, но вслед за этим в лодыжке разлилось настоящее облегчение. Откуда только взялись силы в этой миниатюрной чародейке, чью талию, пожалуй, можно обхватить двумя ладонями?
Роше на пробу пошевелил ступней. Шевелилось пристойно, уж точно на порядок лучше, чем раньше.
– Благодарю, Трисс. – серьезно произнес он. – Теперь я, пожалуй, смогу ходить. А что ты намерена делать дальше? Будешь разбираться с этой чертовщиной?
Сам он – так точно намеревался выяснить, что здесь происходит, и разыскать своих парней. Голод и драную задницу ещё можно вытерпеть, это уже не вывернутая нога.
[SGN]Внешний вид: изрядно потрепанный. Рукава некогда синего в белую полоску, а ныне равномерно грязного мундира разорваны, один наголенник вмят внутрь, а второго так и вовсе нет, и поэтому на его месте разодранное колено, волосы длиной в пять пальцев затянуты повязкой из тряпки неопределенного цвета. Небритость трехдневной степени.
С собой имеет нож, длинный корд, полуторный меч в перекинутых за плечо ножнах, увесистую корягу и разную мелочь вроде табака, кремня и половины горсти сушеных яблок[/SGN]
Хрустнуло, щелкнуло и капитан зарычал от боли. Его нога произвольно дернулась, но Трисс смогла ее удержать – совсем не хотелось получить ступней в грудь, ибо проверни Роше этот фокус, ей пришлось бы кувырком лететь в сторону, вороша старые, сухие листья и цепляя на волосы еловую хвою.
— Все встало на место, – констатировала Трисс, непонятно улыбаясь ли тому факту, что удалось вправить вывих, или разрушенной болью браваде капитана. И зачем мужчины так неистово храбрятся?
— Площадь поражения леса слишком большая – я не могу оставить это без внимания, – ощупав вправленную ногу и принявшись копошиться в притороченной к поясу сумке, продолжила Трисс. – Вообще-то, я не планировала оставаться здесь до темноты, – в ее руке появился маленький пузырек с янтарно-желтой, немного неестественного цвета жидкостью, которая тут же была вылита на ногу Роше. – Но я не смогла найти место, с которого магия – это была магия – начала действовать, и выяснить, что произошло.
Он должен был чувствовать холодок и легкое покалывание – эффект эликсира, который Трисс мягкими движениями втирала во все еще синюю и припухшую ногу. В воздухе сразу повис прохладный и горький запах камфоры, раздражающий обоняние и смешивающийся с запахами леса.
— Я не сниму боль, – снова резко перескакивая с темы на тему, предупредила Трисс и потуже затянула портянку, которую оборачивала вокруг натертой лекарством стопы, – иначе ты будешь наступать на нее как на здоровую. Через несколько часов все пройдет само, а к утру даже не вспомнишь, что подворачивал ногу.
Помогая Роше надевать сапог Трисс с долей легкого злорадства улыбнулась. Наверняка он захочет немедленно пуститься в путь, превозмогая все и вся. Но не тут-то было! Отчего-то большую часть больных солдат всегда приходится заставлять соблюдать щадящий режим, пользуясь всяческими ухищрениями.
— Ну вот и все, – поднявшись на ноги, Трисс встряхнула ладони и убрала пустую склянку в сумку. – Пока ты еще не можешь свободно двигаться, я предлагаю поискать где-нибудь поблизости место для ночлега, а утром двинуться дальше. До темноты нам все равно не разобраться во всем.
Можно было излечить ногу капитана и заклинанием, но это потребовала бы от Трисс сил, которые пригодятся для ночевки: поддержания огня, создания защитных и предупредительных барьеров. Да мало ли какая напасть может приключиться в проклятом кем-то лесу?
— Ну? – Трисс наклонилась и протянула Роше руку, чтобы помочь подняться на ноги.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2iHe4.png[/AVA]
Отредактировано Трисс Меригольд (2016-10-26 00:31:19)
– Понимаю. – действительно с пониманием отозвался Роше. Прислушиваясь к своим ощущениям, он вполуха слушал Трисс и раздумывал, что делать дальше. Чародейка, даже если она распрекрасно сильна в творении огненных шаров и эффектных языков пламени, вряд ли сможет долго находиться в лесу. Потому что жратву не наколдуешь, дрова не прибегут сами, а дождь над головой не прекратит идти.
Хотя ладно, даже такая сравнительно молодая – Роше знал, что Меригольд еще не перешагнула рубеж первой сотни прожитых лет, поэтому в обществе коллег считалась юной, – волшебница наверняка могла наколдовать себе уйму всего. Не могла наколдовать только одного – опыта нахождения в лесу, умения поиска следов, и всей той хрени, которой Вернону пришлось научиться во время первой северной войны и позже, когда он выслеживал скоя’таэлей по подобным мрачным лесам.
В общем, как ни крути – и расшнурованный кафтан тут был на самом деле не при чем, - им пришлось оказывать услуги друг другу, хотя бы временно превратившись в некое подобие команды. Пока что, правда, Трисс выигрывала, принеся ему намного больше пользы, чем он ей.
– И ты знаешь, что это за херня? – Роше обвел взглядом порченые деревья. Алые проплешины незряче буравили его спину, заставляли постоянно оглядываться и чувствовать холодную дрожь, пробегающую вдоль хребта. – То есть магия.
Касания чародейки продолжали приносить только облегчение. У нее были с собой не только сочные абрисы бедер в обтягивающих штанах, а еще и волшебные зелья, а впридачу – пытающийся казаться строгим голос, но капитан темерской армии Вернон Роше на эти попытки мог позволить себе совершенно искренне рассмеяться. Но не позволил.
– Я нормально могу двигаться. – по возможности стараясь говорить так, чтобы голос не звучал слишком резко, возразил Роше. Перспективы превратиться в жабу все еще никуда не делись. – И буду двигаться. Это не ампутация, в конце концов.
Похвастав ученым словом, он все же задумался. Солнце клонилось к закату, еще час-полтора, и на лес опустятся сумерки, и по-всякому выходило, что Трисс оказывалась права. Нужно искать место для ночлега.
Указав пальцем в направлении, откуда тек ручей, он пояснил:
– Два дня ковыляю вдоль течения, и везде эти гребаные проклятые деревья. Понятия не имею, есть ли эпицентр, и если есть, то где он. Поэтому предлагаю идти вглубь леса, туда – проявив неординарные аналитические способности, он ткнул в направлении, противоположном тому, откуда появилась Трисс. – Веди, чародейка. Я слаб и немощен.
Предложенную руку он все же принял. Потому что, несмотря на весь свой выпендреж, чувствовал себя преотвратно и не знал, как долго удержится на ногах.
– Я могу попытаться смастерить силки. Жратвы, я так понимаю, ты с собой не захватила. Проблема в том, что все крупные животные из леса ушли, так что максимум, который нам светит – пара жирных крыс. Я знаю пять способов приготовления крыс.
[SGN]Внешний вид: изрядно потрепанный. Рукава некогда синего в белую полоску, а ныне равномерно грязного мундира разорваны, один наголенник вмят внутрь, а второго так и вовсе нет, и поэтому на его месте разодранное колено, волосы длиной в пять пальцев затянуты повязкой из тряпки неопределенного цвета. Небритость трехдневной степени.
С собой имеет нож, длинный корд, полуторный меч в перекинутых за плечо ножнах, увесистую корягу и разную мелочь вроде табака, кремня и половины горсти сушеных яблок[/SGN]
«Нормально он может двигаться. Хех», – мысленно усмехнулась Трисс, сжимая протянутую ладонь и помогая Роше подняться. Он действительно был не так неуклюж, как ожидалось, и план Трисс грозил бы провалиться. Если бы она не сделала вид, что недостаточно много веса перенесла на выставленную вперед ногу, а когда исправила оплошность, потеряла равновесие и – ну вот совершенно случайно – уперлась в Роше грудью. Пикантный момент.
Но задумывался он не для того чтобы соблазнить капитана. И даже не для того, чтобы осадить. Трисс пыталась его отвлечь.
— Значит, крысы? – она медленно подняла на него взгляд и коснулась кончиками пальцев небритой щеки.
Посланный импульс сразу дал о себе знать: мысли и короткие воспоминания Роше, настроение, эмоциональное состояние потекли тонким ручейком, а контакт «глаза в глаза» помогал усилил манипуляцию. В отличие от Йеннифэр, у Трисс не получилось сознательно читать мысли столь умело, чтобы не прибегать к физическому и зрительному контакту. Пришлось импровизировать.
«Значит, боится превратиться в жабу? Забавно», – Трисс не сдержала улыбку и наконец-то отступила на шаг назад. Под ногой хрустнула ветка.
— Дело в том, – как ни в чем не бывало, начала она уже неспешно шагая в указанном Роше направлении, – что такое заклинание мог создать только умелый чародей. Но ни один из умелых чародеев не стал бы этого делать. Зачем? Чтобы насолить здешнему солтысу совсем не нужно тратить столько сил и портить лес, – о том, что это мог быть результат проявления бесконтрольной магии незарегистрированного Истока, Трисс пока умолчала.
Двигаться приходилось медленно и за то время, что они обсуждали загадочную магию, способы приготовления крыс и место расположения на ночлег, путь преодолели совсем небольшой. Все так же рядом журчал лесной ручей, а на возвышенности, недалеко от него, Трисс заметила зияющий чернотой прогал. Возможно, это был грот, в котором можно было укрыться на ночь. Но сначала:
— Наполню водой флягу, – предупредила она Роше и спустилась ниже к ручью.
Он был неглубоким, чистым и по берегам устлан скользкими крупными камнями. Трисс пришлось опуститься на колени и потянуться к воде, чтобы зачерпнуть ее в ладони и утолить жажду. Про своего раненного спутника она тоже не забыла и, наполнив флягу, вернулась, чтобы предложить ему воды. Протягивая Роше флягу, Трисс отерла ладонью подбородок, но одна капелька все же успела скатиться по шее и, пощекотав кожу, скрыться в декольте.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2iHe4.png[/AVA]
Отредактировано Трисс Меригольд (2016-10-26 00:30:42)
- Кры…
Несложно было понять, что эти, нахлынувшие на него сразу после касания чародейки неоднозначные ощущения являются ничем иным, как зондирующим импульсом. Попросту, эта очаровательная девочка с каштановыми волосами и ямочками на щеках сейчас хладнокровно вскрывала его память, пласт за пластом. Было неприятно.
Но это тоже пришлось проглотить. Роше сморщился, словно от головной боли, тряхнул головой, вытер лоб грязной ладонью. Впрочем, чего ожидать от мариборской чародейки, пережившей Содден? Не цветочки же она там разбрасывала, и не ямочками своими нильфских магиков очаровывала. Необходимая мера безопасности – Вернон это понимал. Но запомнил.
Он неторопливо поковылял вслед за чародейкой, очень сильно и настойчиво раздумывая про сцену изнасилования некой уже с пару дней дохлой козы неким вполне живым кметом, которую однажды застал во время одной из своих зачисток. Хлев при этом был не убран от навоза и в придачу залит кровью, но кмета это, судя по всему, ничуть не смущало.
Просто для того, чтобы у чародейки, если она продолжит читать его мысли, тоже испортилось настроение.
– Ночевать в пещере – не лучшая идея. – заметил он, без труда угадав направление её мыслей. Грот – скорее яма в каменистом холме, выглядел притягательно, обещая защиту от ветра, дождя и чужих глаз. – Там могут жить нахеры или еще какой-то сброд. В этих лесах не так уж мало чудовищ.
В подтверждение своим словам поправив перевязь с мечом на плече, Роше хмуро наблюдал за тем, как его спутница опускается за водой. У ручья не водилось никакой дряни, к счастью, а даже если водилось – её тоже спугнула чертова магия.
Чародейка вернулась быстро, дружелюбно протягивая фляжку с водой. Роше меланхолично проследил след очень эффектно пролитой воды – две или три размалеванные до неприличия дворянки точно так же в его присутствии пили вино, намереваясь в процессе приятного времяпровождения выведать у капитана какие-либо секреты Фольтеста. Не сказать, что он им отказал, времяпровождение было приятным, выведанная ими дезинформация – чертовски приятной.
Да и сиськи у Трисс, как ни крути, были отменные. Даже жаль, что эта очаровательная чародейка стала продолжать бабские фокусы тогда, когда он ещё не забыл про её предыдущий фортель.
– Ты заляпалась. – спокойно сказал Роше, поднимая глаза, потом отпил из фляги и на всякий случай еще раз подумал о несчастной козе.
Место для ночлега, впрочем, подходило неплохо. Стоило, конечно, немного отойти от пещеры, к подветренной стороне холма, разыскать возвышенность и набрать хворосту. С подлеченной, уже не так надсадно ноющей ногой можно было вполне прилично собрать дров, впридачу разыскав подходящие для силков ветки. Без жалости выдрав шнуровку из мундира, Роше приладил её заместо веревки, работой своей впрочем остался недоволен, но ловушка могла сработать. Остатки сушеных яблок сгодились в качестве терпко пахнущей приманки, на которую вполне мог соблазниться какой-либо грызун.
- Ты когда-нибудь ночевала в таком дерьмовом месте? У меня от этой хрени мороз по коже. Вот ты чародейка, умелая. Нахера это вообще служит? Просто так, для устрашения, чтобы мы в штаны наложили?
— Спасибо, – только и ответила Трисс на замечание Роше. Она без всякой застенчивости смахнула с шеи след пробежавшей вниз и скрывшейся за отворотом капли и принялась затягивать шнуровку кафтанчика. Совсем скоро все вернулось на место – было зашнурована до самого горла, и под тканью одежды скрылось как выразительное декольте, так и покрытый лазурной эмалью амулет, который Трисс после Соддена не снимала никогда.
— Накеров там нет, – не обратив внимание на колоритное искажение, запоздало ответила она и снова бросила взгляд на темный прогал грота. – Зато это место легче укрепить.
Фляга с водой снова вернулась на пояс Трисс. Она еще немного помешкала у ручья, ничуть не волнуясь, что капитан уйдет далеко. Солнце скоро зайдет и эта чертовщина в лесу была много опаснее, чем упомянутые Роше накеры. От реки веяло холодком, сыростью, но не веяло той магией, которая резонировала, казалось от каждого дерева. Возможно, в пещере тоже не будет так безумно фонить магией.
— Год назад я ездила в… – догнав Роше, начала Трисс, но осеклась. Даже если он доверенный человек Фольтеста, ни ему, ни королю вовсе не нужно было знать о Каэр Морхене, о Цири и о ее личных делах с Геральтом из Ривии. – Я путешествовала. Дорога была дальняя, погода морозная. Мне приходилось ночевать в гроте. И в стогу сена. И под кучей хвороста за оврагом. Я не изнеженная княжна, как ты думаешь. И я советую пока не торопиться пачкать штаны.
Пещера оказалась совсем не глубокой, но сухой и чистой. Судя по всему она не была достаточно просторной, чтобы ее облюбовал себе какой-нибудь крупный хищник. Накеров, как и ожидала Трисс, тут тоже не было.
— Не утруждай себя сбором хвороста, – проговорила она, входя в пещеру и, отражаясь от полукруглого свода, голос ее прозвучал гулко, – лучше подыщи небольшой плоский камень. Он пригодится для костра.
Развести огонь, наложить на вход защитный барьер, подумать над созданием предупредительного барьера. В животе так некстати громко заурчало. Трисс могла бы поклясться, что Роше все расслышал. Пожалуй, не было иного выхода кроме как в чем-то положиться на капитана и разделить с ним часть обязанностей по обустройству ночевки.
— Возьми вот это, – выудив из поясной сумки сухую веточку, Трисс протянула ее Роше. Его идею отдать их последние припасы на сомнительную охоту за грызунами она сочла бестолковой, но смолчала. В конце концов, он не произносил этого вслух. – Подожги ее и она сработает, как приманка.
Приманка как раз для грызунов, раз на то пошло, но Трисс тешила себя надеждой, что запах заинтересует даже кролика. Если они все еще водятся в этом лесу.
— И, Роше, – она все же не выдержала и поморщилась, – оставь уже в покое козу. Обещаю, что не буду без нужды читать твои мысли.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2iHd5.png[/AVA]
Отредактировано Трисс Меригольд (2016-10-26 00:12:12)
Их взаимодействие все больше напоминало перетягивание одеяла. Чародейка по своим вполне присущим чародейкам привычкам намеревалась играть роль главной, Роше, скрипя зубами, не собирался отдавать лидерские бразды в её изящные ручки, и в общем-то сотрудничество пока что походило на дипломатические переговоры, которые на первый взгляд вроде проходят плодотворно, но стоит прислушаться повнимательнее, и окажется, что едва ли не объявлена война.
Трисс оскорбленно зашнуровалась и объявила о безопасности грота так, будто оный являлся для неё чем-то вроде личной опочивальни и присутствие там накеров было личным оскорблением. Роше это задело, он не любил чувствовать себя бесполезным и ни черта не понимающим, но методы словесной борьбы с чародейками были для него предметом новым, и в арсенале категорически не хватало приёмов.
- Каким образом костер сможет гореть без хвороста? – с козлиным упрямством переспросил он. К моменту, когда чародейка объявила об этом занятном факте, он уже, прихрамывая, собрал некоторое количество веток. Камень, впрочем, тоже нашелся – чуть в отдалении от ручья, плоский и широкий, как и требовалось чародейке.
В ловле зверей, как оказалось, она тоже думала, что смыслила больше него – впрочем, памятуя про рассказы о путешествиях, он решил не спорить, а присовокупил ветку к приманке, сочтя, что крысы и белки с равно одинаковым интересом будут принюхиваться и к ней, и к заплесневелым фруктам.
В общем, был установлен какой-никакой мир. Роше опасался чародейки, чародейка опасалась его богатой памяти. Темерец надеялся, что лезть в его голову без нужды она больше не будет, как и пообещала.
- …Пятый способ – это жрать сырьем. Такое тоже доводилось, хотя один медик как-то потом сказал, что мне чертовски повезло и крыса могла быть чумной.
Вопреки мрачным настроениям, через пару часов, когда окончательно стемнело, Роше проверил силки и оказалось, что в них, то ли ветку, то ли на яблоки попался кролик. Не слишком большой, скорее, крольчонок, но горячее мясо, маячившее в меню дня, затмевало любые придирки относительно его фигуры.
Шкура его была тоже крошечной, и темерец, свежуя, проглатывал все шутки насчет меховых перчаток. Этого бы тоже наверняка не хватило, хотя ручки у чародейки были, как он успел заметить, маленькие. Не чета солдатским лапам, с которым он имел дело чаще, чем с чем-нибудь еще.
Раздумывая о том, как преподнести женщине весть о том, что даже летом, у костра, они имеют все шансы окоченеть и простудить все, что только можно, лежа на камне, пусть и переложенном валежником – нога в процессе его собирания снова начала болеть, да так, что хотелось лечь и издохнуть, Роше и сам не заметил как, привалившись к стенке пещеры, задремал. Холод камня ему нашептывал, что наутро он все-таки простудит все, что только оставалось здоровым в теле темерца.
И снилось ему мерзкое.
«Мужчины», – чуть было не вырвалось у Трисс, но она вовремя прикусила язык и улыбнулась то ли Роше, то ли самой себе.
Его поведение было понятным – он не хотел уступать ей. Она знала это. Нет, не читала в мыслях, а чувствовала в поступках, во взгляде и в словах. Срабатывала та самая пресловутая женская интуиция, которой Трисс не была обделена. С присущей опытным женщинам мудростью, она не пыталась вступить с Роше в ожесточенную борьбу за право называться хозяином в доме, но необходимость обеспечить более или менее комфортное пребывание в лесу вынуждала ее порой брать инициативу в свои руки. И Трисс решила, что эту самую инициативу в свои руки нужно брать максимально мягко, не задевая мужского достоинства Роше во всех известных смыслах.
— Лучше вычеркни этот способ из списка, – помогая таскать в грот сосновый лапник, посоветовала она. – Потому, что крысы и правда переносят чуму.
Трисс кинула сосновые ветки на одну из двух аккуратных кучек, между которыми был установлен тот самый плоский камень, готовый заменить им костер. Таскать в грот ветки для постели она взялась только после того, как это предложил Роше, хотя в какой-то момент уже отчаялась, решив что тот уляжется прямо на голый пол, продемонстрировав темерскую неприхотливость, о которой слагали легенды. По счастью все обошлось и не пришлось даже тактично подкидывать ему идейку. Насчет принесенных в грот палок Трисс тоже не возражала, а позже, когда занялся огонь, из них вышел неплохой вертел.
Огонь она разводила демонстративно и с патетическими объяснениями, то ли таки уступив соблазну вернуть шпильку относительно сомнений в ее успехе топить без хвороста, то ли стремясь попугать капитана магией. Страх ощутить себя жабой, подсмотренный в сознании Рошей, ее очень забавлял.
— Магический огонь будет гореть без хвороста, – касаясь ладонью почти гладкой поверхности камня, произнесла она и начала читать заклинание, с каждым словом все повышая угрожающую интонацию и поднимая руку.
Закончила она только после того, как из светящейся руны поднялись и разрослись языки пламени. Не самое простое, но эффективное заклинание, позволяющее поддерживать огонь постоянно и затрачивать на это минимум собственной энергии.
— Ну вот и все, – Трисс отряхнула ладони и готова была сказать еще что-нибудь, но тут ее желудок предательски заурчал, испортив торжественный момент. Оставалось только улыбнуться и пожать плечами.
На ужин она не рассчитывала – крыс есть и готовить не собиралась ни одним из перечисленных способов, – но когда Роше вернулся с пушистой тушкой, желудок запротестовал еще сильнее. Но нужно было кролика еще приготовить и – что немаловажно! – прежде освежевать. Трисс вспомнила, как взялась помочь Геральту разделывать оленину в Каэр Морхене, пусть даже не терпела вида освежеванных туш, и, не заметив того сама, тяжело вздохнула. Мысли о ведьмаке часто отдавали горечью и чувством вины, чередуясь с приятными воспоминаниями. Приятными и теперь уже такими далекими.
Как Роше управился с кроликом она и не заметила, вынырнув из череды воспоминаний только когда по пещере начал разноситься аромат жареной крольчатины. По взмаху руки их костерок начал чадить дымком, придавая тушке аромат копченой на яблочных опилках дичи. Все удалось на славу. Лучше и нельзя было ожидать.
— Огражу вход барьером, скрывающим свет, – управившись со своей долей ужина, Трисс сыто погладила живот и поднялась на ноги. – Если захочешь выйти отлить, имей это в виду.
Она наводила барьер долго и старательно, защищая вход в пещеру и вглядываясь в огромный черный провал темноты, которым сейчас на них смотрел проклятый магией лес. Важно было опечататься тут и не допустить атаки чего-нибудь враждебного, поэтому Трисс вложила в барьер все свое мастерство.
— У меня есть еще идея на случай, если… – начала она, но умолкла сразу же, как повернулась.
Роше уже дремал, устало привалившись к каменной стене. Сон его казался беспокойным – веки подрагивали, дыхание было тяжелым. Если ему что-то и снилось, то это едва ли можно было назвать приятным сном и, присаживаясь рядом, Трисс решила, что капитан ничуть не рассердится, если она разбудит его и избавит от кошмара.
— Эй, – склонившись к нему и коснувшись щеки, позвала Трисс. – Роше.
Снилось ему мерзкое. Сначала чудился окровавленный белка, который даже после того, как Роше скрутил ему голову, встал и, подволакивая ноги, принялся колотить его огромной корягой.
Потом он увидел кровь на песке. Следы. Короткий, пижонски распахнутый сине-полосатый мундир, светловолосую голову с размозженным виском. Кровь на песке.
Потом всё затмили эти дрянные порченные деревья, пятна ширились, пульсировали и заглядывали прямиком в голову, как бы темерец не хотел сбросить это ощущение, оно захватывало его целиком.
– Роше! – шептали они, и ему казалось, что эти алые бельма усмехаются.
Трисс Меригольд, будучи наверняка довольно сильной, опытной и умелой чаровницей, несмотря на свои убеждения в том, что привычна к тяготам жизни без крова и дома, вместе с тем явно никогда не ночевала поблизости человека, который даже в собственном доме спит с кинжалом под подушкой.
Роше, все еще пребывая под впечатлением от дурных снов, и сам не понял, как среагировал, почему в руке нож, а чародейка распята на камне. Пикантный момент, кажется так это называется?
– Никогда так не делай. – устало сказал он, убирая руки и помогая чародейке подняться. Потом, поразмыслив, добавил: – Прости за это, Трисс. У меня… скверная работа. Слишком много людей хотят меня убить.
Пожалуй, именно поэтому он никогда не мог сойтись с женщиной. Ни одна не выдерживала даже одной ночи, в которой во время любого неосторожного движения рисковала получить лезвие в ребро.
Своя реакция капитану льстила, но то, что он под действием усталости и кошмаров перепутал чародейку, которая ему помогала и его вылечила, с неприятелем, противником… Слишком тяжелые дни выдались, слишком дрянное место, но это оправданием не было. Несмотря на всю свою ублюдочную натуру, Роше мерзавцем не был и испытывал удовольствие от чужой боли и страха только в том случае, когда совершал акт возмездия.
Актом возмездия это не было. Неясно, чего именно хотела добиться чародейка, но если бы она захотела его убить – добила бы еще там, у ручья. И по-всякому теперь выходило, что он был мразью неблагодарной и если получит сейчас по морде – женщина будет целиком в своем праве.
– Ты что-то хотела? – хрипло спросил он, запрятывая нож на место. – Если стало холодно, можешь прижаться ко мне. Безо всяких… инсинуаций. Я спрячу оружие подальше и больше такого не повторится.
Ему, по-хорошему, вовсе не стоило знать таких слов, как "инсинуация", и он не был уверен, что применяет его правильно, но королевская магичка даже посреди леса казалась ему оплотом цивилизованности и воспитанности. Так и тянуло посоответствовать.
Трисс опомниться не успела, как оказалась на полу, прижатая весом напиравшего на нее Роше. Лезвие ножа почти касалось ее шеи, угрожающе зависнув в нескольких миллиметрах от гладкой, ровной кожи, хотя таковой она была лишь благодаря чарами скрывавшего страшный шрам амулета. От испуга сердце стучало как бешеное, а тугой кафтанчик вновь начал теснить грудь. Трисс боялась пошевелиться, не могла произнести ни слова – нож у горла мог ее ранить, – но с холодной решимостью глядя в глаза капитана, пыталась тепелатически пробиться в его сознание.
«Все в порядке. Я – Трисс Меригольд, советница короля Фольтеста. Я тебе не враг», – нашептывала она, не размыкая губ.
То ли ее уговоры возымели эффект, то ли Роше сам скинул сонную пелену и сообразил, что происходит, но так или иначе, давившая на нее тяжесть и боль в одном из запястий отступили.
— Хорошо, – Трисс кивнула и ухватилась за руку Роше, когда тот убрал нож и помог подняться. В бедре теперь болезненно ныло, но Трисс не подала виду. – Все в порядке.
Не нужно было лезть в мысли Роше, чтобы почувствовать его неловкость. Прятал взгляд, сосредоточившись на том, чтобы убрать подальше нож, извинялся и даже поинтересовался что ей было нужно. Предложение лечь обнявшись Трисс восприняла с легким, веселым смешком. Вот уж диво дивное. Она вовсе не планировала обжиматься с капитаном, надеясь обойтись укрепляющим от холода заклинанием. Его минусом было лишь непродолжительное действие, но если ночью проснешься стуча зубами, заклинание можно наложить еще разок. Да, не планировало. Но упомянутые «инсинуации», равно как и само предложение Роше, так позабавили Трисс, что она после коротких раздумий согласилась – кивнула головой.
— Ну хорошо, – потрогав шею в том месте, где ее еще недавно почти касалось лезвие ножа, добавила она. – Если ты обещаешь воздержаться от «инсинуаций», то можно лечь вместе.
Она кивнула на ветхую постель из редких еловых лап, предлагая Роше ложиться, и принялась расстегивать ремень. Под тяжестью сумок и притороченного к нему кинжала, ремень соскользнул с бедер сидевшей на полу Трисс едва только она ослабила пряжку. Все остальное ей не мешало, но прежде, чем забраться под бок к Роше, она пролистала маленькую книжечку с заклинаниями и задумчиво поцокала язычком.
— Расслабься, – полушепотом произнесла Трисс, приближаясь к капитану вплотную.
Без всякого смущения она обняла его и щекой прижалась к груди. Крепкий мужской запах Роше очаровывал. Если бы можно было по запаху сказать, что мужчина пахнет силой, то именно этот ею определенно пах. В его объятиях было лежать приятнее, чем одной и даже несмотря на последнее происшествие, Трисс казалось, что она в безопасности.
Закрыв глаза, она притворилась, что быстро заснула. Чуть позже, шепча в плечо Роше заклинания, она укрепила их обоих от холода, чтобы было теплее. Растраченных за этот день на множество мелких заклинаний сил у Трисс оставалось уже не так много, но она помнила лицо Роше, когда ему снился кошмар, поэтому сладко вздохнула, пошевелилась и как будто адресуя эти действиями кому-то другому во сне, обняла его за шею. В тихом шепоте сплелось заклинание, которое защитит его от дурных снов, и только после этого Трисс действительно уснула.
Иногда кажется – чародейка, иногда – маленькая смешливая девочка. А иногда – женщина. Трисс была многообразна в своих проявлениях.
Инсинуаций, как и очень постарался пообещать Роше, таки не было. Если честно, почувствовав под боком человеческое тепло – а может, от её наговоров, – темерец умиротворенно выключился и продрых ровнехонько до зари, до того самого момента, когда в пещеру заполз рассветный дубарь, а косой луч не отразился от блестящей слюдяной поверхности крупного кварцевого вкрапления в камне.
– Трисс?
Постараясь не потревожить женщину, он кое-как выпутался из объятий. Были, если честно, мысли продолжить сонное и довольно-таки теплое утро как-нибудь иначе, но свое слово следовало держать. Хотя градус напряжения, кажется, между ними слегка снизился.
Утро выдалось солнечным, и алая порча на деревьях в бледных косых лучах казалась особенно зловредно неуместной. Лес едва дышал, птицы щебетали тревожно и вдвое слабее, чем могли бы, и в целом лес казался затопленным какой-то тоской. А может, это всё еще действовали на него эти самые дрянные эманации, чертова магия, неясная эта херня на деревьях.
Нога определенно вела себя лучше, темерец на пробу перенес центр тяжести, попытался повернуться, но свод пещеры был слишком низким для маневра и ему пришла в голову кристально логичная идея о том, что следовало выбраться наружу и размяться. После вынужденно практически недвижимой ночи тянуло тут и там, в шее отдавалось иголками, а мышца на левой руке так и вовсе занемела. Прохладный воздух поворошил волосы, а журчание ручья напомнило о том, что следовало бы снова набрать воды, прежде чем отправляться дальше.
– Трисс, мне кажется…
Что казалось Роше, так и осталось в мыслях Роше, потому что про щит он совершенно позабыл. Кроме того, что пообещала чародейка – скрытие света, причем тотальное такое скрытие, барьер еще и был совершенно непроходимым. Темерец скрипнул зубами, долбанул рукой о невидимую, но очень ощутимую преграду, и в который раз за эти дни почувствовал себя идиотом. С чародеями такое бывало часто, слишком уж непривычной была обычному капитану темерской армии их волшба и её почти безграничные возможности.
– Ну твою мать.
Тепло отступало.
– Может мне мерещится, но этой хрени на деревьях стало больше. – заметил он в пространство, ежась. – Ночью наросла, что ли…
Мысли снова мимо воли вернулись к его людям, тревога за них не пропадала. Следовало поскорее разобраться с этой чертовщиной.
Но, для начала – умыться, перетряхнуть башку от набившихся в волосы иголок и листьев, перемотать повязку, набрать воды, проверить экипировку, поинтересоваться о настроении кудесницы этим утром. От последнего, пожалуй, зависело слишком многое.
Со сладким стоном Трисс потянулась и открыла глаза. Рядом никого не было.
— Роше? – она перевернулась на другой бок и бегло осмотрела их маленькое убежище. Никого кроме нее в пещере не казалось.
На камне все так же вилось тонкими рыжими языками пламя, которое Трисс поспешила потушить, по ту сторону костерка все так же лежала кучка лапника – ее несостоявшаяся постель, – на выходе поблескивал барьер, пропускающий в эту сторону лучи утреннего солнца, а с обратной стороны являющий взору лишь пустую пещеру; подле ног лежал ее пояс с сумками и ножнами кинжала. Все было на своем месте. Не было только темерского капитана.
— Роше? – с тревогой хмуря брови, вновь позвала Трисс и поднялась на ноги.
На уме у нее было несколько вариантов развития событий: от самых опасных до самых глупых. Проверить какая из множества безумных версий являлась действительностью, можно было лишь покинув пещеру. Спешно вернув пояс на тонкую талию, Трисс подошла к барьеру и резко взмахнула руками, как будто пыталась создать воздушный поток, который снесет мерцающую пленку. Барьер задрожал, пошел рябью, а затем со звуком лопнувшего мыльного пузыря разрушился.
— Роше! – громко крикнула Трисс, выйдя из пещеры и спускаясь к ручью.
На этот раз долго звать не пришлось. Она сама приметила капитана у воды и со скрываемым облегчением спустилась к нему, выбирая место где можно умыться не замочив сапог.
— Как нога? – черпая ладонями холодную воду, поинтересовалась она.
Прохлада ручья бодрила. Омыв лицо, Трисс поняла, что не прочь бы и принять ванну, но даже простой ручей уже был непомерной роскошью в чаще леса. Осталось только протереть влажной ладонью шею, прополоскать рот и пригладить рукой растрепавшиеся за ночь волосы. Она так увлеклась утренними процедурами, что не сразу заметила взгляда капитана. Может он хотел что-то спросить? Или как-то прокомментировать ее старания привести себя в порядок? Впрочем, что бы он там ни собирался сказать или сделать, Трисс его опередила.
— Прежде, чем двинемся в путь, хочу тебе кое-что дать.
Она встряхнула руки и присела на большой округлый камень, чуть поодаль от капитана. Откашлялась, прочищая горло, и начала тягуче повторять, точно напевать, слова Старшей речи. Заклинание вилось медленно, аккуратно. Один раз Трисс на секунду прикрыла глаза, возрождая в памяти нужный образ, а между ее ладоней засветился огонек. Маленький, но яркий. Светящий чистым белым светом и дрожащий от потоков магии. Казалось, что Трисс сложно удержать светлячка в руках – ее ладони были напряжены и словно бы стремились раздавить его, но когда последние слова были произнесены и она расслабила руки, огонек вспорхнул как бабочка, а затем опустился в подставленную ладонь.
— Это магический светлячок, – убирая огонек в оставшуюся от давешнего эликсира склянку, произнесла Трисс. – Если мы вдруг разделимся, выпусти его и он приведет тебя ко мне. Держи, – запечатав склянку пробкой, она кинула ее Роше.
Трисс наконец соизволила появиться. Закончила со своей этой магией, спустилась к воде. Выглядела – как огурчик, а вот о капитане этого сказать нельзя было. Лес продолжал ему действовать на нервы.
– Не ори, Трисс. – сумрачно посоветовал он, снова забывая про вежливость. Хотя Роше по сути своей был тем еще вахлаком, и не забывал напоминать об этом окружающим.
Но ни единой птицы не порхнуло с ближних ветвей, услышав их возню и звуки голоса. Лес вымирал.
Чародейка занялась тем же, чем несколькими минутами ранее – он. Темерец наблюдал за этим с умеренным интересом, в минуты особой задумчивости его взгляд всегда норовил уцепиться за что-либо примечательное. Собственно, в этот раз было вполне успешно.
– Трисс, а…
Она его опередила, снова принялась за чароство. За этим тоже только и оставалось, что наблюдать с умеренным интересом, возраст, когда нравятся ярмарочные фокусы, Роше уже давным-давно пережил, цели Меригольд были ему непонятны, так что всего и оставалось – что ждать. Впрочем, вскоре все прояснилось.
– Разумно. – поймав и деловито оглядев склянку, темерец спрятал её за пазуху. – А в темноте светит? А то тут в лесу есть местечки, темно как у нахера в заднице. Спасибо.
Собирать, собственно, особо было нечего. Вернувшись за оружием – нога еще побаливала, но было терпимо – Роше перепоясался ножнами, в этот раз по-привычному, уже чувствуя в себе уверенность.
– Идем дальше? Мне кажется, или погани стало больше? – он повторил свой комментарий, который чародейка, очевидно, не расслышала. Оставалось понадеяться, что с его ребятами всё в порядке, что все целы и относительно живы.
Роше задрал голову, долго всматривался в кроны деревьев. День обещал быть солнечным, а роса осела даже на густом подлеске. Будет жарко.
– Двигаемся. – не ожидая возражений – хотя они наверняка будут, ничерта эти чародейки не умеют делать по-чужому, все им надо по-своему и так как они хотят, – скомандовал Роше и пошел прокладывать путь.
Сначала – через заросли, к вчерашней давешней тропке, а потом по тропе и вглубь леса. Хоть она и была довольно узкой, двум людям вместе не стать, не разминуться, кому-то придется прижиматься к ежевичнику – но явно хоженой. Хрен знает кем, вряд ли белками.
— Светит-светит, – усмехнулась Трисс, вставая с камня. Ей хотелось еще немного пошутить, сказать, что о способностях светлячка вполне ясно говорит его название, но удержала себя от колкостей. В конце концов, они с Рошей сейчас были командой и должны были подбадривать друг друга, а не осаждать. Возможно, именно радея за его спокойствие, Трисс всячески уклонялась от вопросов о природе лесного проклятия. Знать о том, что дела обстоят совсем плохо, капитану было совсем не обязательно.
— Подожду тебя здесь, – сообщила она поворотившему к пещере Роше. Ей нечего было делать в пещере, но оставалось еще одно важное дело у ручья.
Вода была здесь, рядом. Вода была источником энергии, растраченной Трисс за прошедшие день и ночь. Тем видом энергии, которую она могла взять легко и в достатке.
Легко перешагнув с одного камня на другой, Трисс встала ближе к воде – так, чтобы прозрачные, журчащие потоки ручья окружали ее со всех сторон, набегая на края широкого, плоско сколотого камня, и мелкими брызгами орошали сапоги, оставляя на них мелкие капельки, поблескивающие в лучах солнца. Водная жила была под ней – вот она; можно брать, – и Трисс вытянула вперед руку, расслабляя ладонь. Она почувствовала характерное покалывание в указательном пальце и принялась черпать энергию из журчащего ручья. Без всякой спешки, аккуратно, дозировано, не позволяя себе взять слишком много и лишиться чувств. Ровно столько, сколько ей требовалось. Так, как учил ее старый чародей, прятавшийся от людей в маленькой башенке в Мариборе.
— Одну минуту, – отозвалась Трисс, когда к ручью вернулся Роше и, с упорством барана, начал расспрашивать о пораженных проклятьем деревьях.
В висках запульсировало и Трисс плавно, точно подражая вьющейся на ветру ленте, взмахнула рукой, обрывая поток энергии. Она снова ловко перепрыгнула с одного камня на другой и оказалась на берегу, где нужно было или солгать, или держать ответ.
— Да, площадь поражения увеличилась, – после недолгих раздумий она ограничилась таким ответом. Благо, капитан не стал вдаваться в детали.
Они двинулись дальше. Трисс не возражала. Роше она пропустила вперед, не желая вступать в молчаливую борьбу за узкую тропку. Вид сзади был не плох, а если капитан хочет получить каким-нибудь заклинанием неизвестного мага в лоб, то нужно уважать его право на подобные, экзотические желания. Пару раз она даже ухмыльнулась, но большую часть времени сохраняла серьезность. От быстрого шага вновь стало жарко и Трисс было уж потянулась чтобы вновь расправить шнуровку кафтанчика, но нарастающее тепло в бедре отвлекло ее от этого действа.
— Роше, постой, – она сзади похлопала капитана по плечу, чтобы остановить.
В маленьком тканевом мешочке, притороченном к поясу Трисс, лежал посеребренный жетон, похожий на большую чеканную монету с треугольной прорезью прямо по центру. Россыпь сверкающих камней на жетоне мерцала и искрилась; движение их было видно лишь глазу чародеев, но вот тепло, исходящее от магического амулета, мог почувствовать любой человек.
— Место распространения где-то рядом, – показывая Роше ладонь, на которой поблескивал амулет, сообщила Трисс. – Почему-то след магии очень четкий. Как будто выброс был не единичный, или же он системный – поддерживается кем-то. Может это и объясняет рост заражения на деревьях. Посмотри, они тут покрыты этим лишаем уже полностью, - Трисс бросила взгляд на ближайшие сосенки, прежде рыжие стволы которых теперь были испещрены язвами.
Отредактировано Трисс Меригольд (2016-11-09 17:02:03)
Роше шел впереди не только потому, что наконец хотел утвердить себя в качестве лидера и командира этой связки – в конце концов с чародейками очень сложно быть в чем-то уверенным, так что даже с этой очаровашкой перетягивать одеяло дело было рискованным. Просто он, как наверняка более опытный и более старший человек, знал, что даже лес, из которого ушли белки и хищники, таит в себе множество опасностей. Поэтому, разминая затекшие за ночь плечи и ероша затылок, он шел вперед, прислушиваясь к лесу и шагам Трисс. Светлячок лежал за пазухой и мешался, словно бы чуть покалывая.
Взгляд Трисс ощущался практически кожей, Роше искренне не понимал, чем заслужил такое внимание, но если ей нужно смотреть на него, а не на лес – пусть. Главное чтобы делу не мешало.
- Стою. – отозвался он скорее по привычке, схватившись за рукоятку меча. Потом повернулся к спутнице: та держала на ладони какую-то очередную чародейскую хрень, в которой он не разбирался, но которая, судя по всему, работала.
Темерец не отважился прикоснуться к ней рукой, скользнул пальцами по коже Трисс – было горячо.
- Эта погребень чует магию, верно? – догадался он. – Держись за моей спиной. Вы, магики, нихрена не можете в ближнем бою. Будешь размазывать этих долбаных колдунов, или кто там это всё творит, издали.
Колдуны, чародеи, ведуны – пф. Роше клал на них всё, что только мог, ему нужно было выручить ребят, выполнить задание и вернуться в Вызиму. Интересно, эта ведьмочка согласится его доправить туда каким-то чародейским телепорталом, или придется чесать своим ходом? От мысли о нескольких днях в седле задница моментально начала ныть. Нет, надо будет её уговорить на портал, и плевать, чем придется расплачиваться. Свои же, темерцы, уж сочтутся как-нибудь.
- Наросло – не сосчитать. – послушно переведя взгляд на деревья, согласился он. – Пошли. Направляй меня, куда идти.
Сейчас взгляд красной проклятой материи был почти осязаем. Лес замер в ужасе, деревья не дышали, расползаясь алыми сгустками воплощенного кошмара, а темная аура почти что давила на голову даже Роше. Что уж говорить о чародейке, наверное?
Темерец вытащил меч – в основном для того, чтобы занять чем-то голову и руки. Знакомая рукоять привычно легла в ладонь, отвлекая от всех этих колдовских заморочек.
Это просто враг. Ну, не обычный, не белка и не проштрафившийся баронет, но ничего такого уж необычного, верно, Вернон Роше?
- Трисс, ты когда-нибудь такое видела? Что это за заклинание, зачем вообще его тут… применили? Положили? Нихрена не знаю, как у вас правильно это говорить.
Говорить по-хорошему не стоило, но собственный голос успокаивал. Честно говоря, Роше боялся чертовщины, магии и всего того, что тут успел навидаться.
Подлесок стал плотнее, а лес – темнее и гуще, и вот они уже пробираются не по дорожке, а по едва заметной тропе, со всех сторон сдавленные кустарником и колючими ветками.
Отредактировано Вернон Роше (2016-11-13 21:11:25)
Вы здесь » Ведьмак: Глас рассудка » Книжные полки » Tearth woed (юго-запад Темерии, 1266)
